У "Атмосферки" был свой девичий контингент, сопровождавший музыкантов на концерты и репетиции. К сожалению, в классе у ребят оказалась всего одна "продвинутая в сексуальном плане мадам" по фамилии Зюликова. На всех ее не хватало и подруг приходилось подыскивать в параллельных классах или соседних школах.
Когда собирались дома у Севастьянова, то девушек обычно затаскивали через балкон. Саша жил на первом этаже и очень дорожил своей репутацией. Армену повезло меньше: его квартира находилась на девятом и он считался куда большим бабником, чем Севастьянов.
Но самые яркие подвиги наших героев меркнут в сравнении с тем, что творил на своем прославленном флэту Хабибулин (Андрей Веденеев - одноклассник и хороший приятель ребят).
Все искатели винно-сексуальных приключений находили здесь приют и понимание. Уже после школы и института, несмотря на постоянные изменения в судьбах всех действующих лиц, "он был самым стойким бойцом" и двери его квартиры оставались все так же открыты.
В графе "особые приметы" написать, в общем-то, нечего: средний рост, брюнет, скрытые за очками глаза с хитрецой и абсолютно раздолбайский образ жизни. Правда, он имел одно неоспоримое достоинство - вечно пустую квартиру. Предки Хабибулина частенько уезжали то на дачу, то за кордон. Его семья была довольно обеспеченной, благодаря чему хорошо обставленная квартира представляла собой отличное место для разного рода сборищ.
Сам же эпический герой отличался тем, что у него никогда не бывало похмелья. Каждое утро, в отличие от своих умирающих товарищей, он, несмотря ни на что, был бодр и весел.
Интересно, что он вел дневник, куда аккуратно записывал имена женщин, с которыми спал - листать его можно было долго и вдохновенно!
"Опубликовать этот список сейчас - у мужей многих ныне порядочных дам остатки волос встанут дыбом. И будут стоять так, как, я надеюсь, стоит сейчас у Хабибулина!" (А.Григорян).
Разумеется, временами в знаменитой квартире появлялся левый народец. Из дома пропадали вещи, деньги. Кассеты в те времена легко обменивались у таксистов на водку, поэтому от фонотеки со временем почти ничего не осталось. Однажды и Григорян невольно подложил приятелю свинью.
Дело было так. Как-то во хмелю он познакомился на улице с неизвестным, а тот после непродолжительного общения предложил выпить за знакомство. Зашли к Хабибулину, выпили. Вечером Армен ушел, а его новый знакомый остался веселиться дальше.
Когда гость исчез, вместе с ним испарились дубленка и норковая шапка Андрея. Виновника найти не удалось - пришлось сознаваться, что человек был "с улицы".
В этой ситуации Хабибулина больше всего беспокоило, как бы родители не узнали о том, что кража произошла в доме, а вор - человек, которого пригласили в гости. Пришлось инсценировать ограбление на улице. Друзья как следует дали Андрею в глаз и он быстро побежал домой рассказывать, как его обокрали, как он сопротивлялся... На следующий день Хабибулин уже ходил в новой дубленке и новой норковой шапке...
10. Маньяк Фишер
Еще одним знаменитым одноклассником наших героев был некий Сергей Головкин. Если помните, известный своей жестокостью маньяк-убийца Фишер - а это он и есть - держал Москву и Подмосковье в страхе довольно долгое время. Народ даже посвящал ему песни ("Фишер бродит по лесным дорожкам").
Прославились они практически одновременно - в начале восьмидесятых. Вот только разница заключалась в том, что "Крематорий" любили, а Фишера боялись. Впрочем, вряд ли они знали друг о друге такие подробности. Во всяком случае, Григорян впервые услышал о подвигах своего школьного приятеля незадолго до суда над ним.
В те давние годы Головкин был на вид весьма интеллигентным парнем, но никогда не участвовал в школьных тусовках.
В классе он был одним из самых крупных, но тихим и спокойным мальчиком и, кстати, неплохо учился. А после школы закончил Тимирязевскую академию по специальности "осеменение крупного рогатого скота", работал на ипподроме. Дальнейший его путь описан в криминальных хрониках.
Когда Фишера поймали, Григоряна, как, впрочем, и других одноклассников, пригласили в прокуратуру. Позже специалисты, которые составляли психологический портрет преступника, сделали несколько выводов. Самый интересный (для нас) базировался на том, что Головкин, будучи незаметным и малопривлекательным парнем, всегда оказывался в классе на последних ролях, хотя мечтал стать лидером. Но место "самого основного" уже было занято Севастьяновым.
"Девчонкам нравились ребята хорошо одетые и увлеченные музыкой. А он был сутуловат, прыщав и на него внимания никто не обращал..." (С.Свободин)
Да и сам Головкин девочками не интересовался. Зато любил пофантазировать, представляя, как сжигает на кострах своих одноклассников. Все совершенные впоследствии убийства (главным образом, его интересовали мальчики-подростки) Фишер объяснял жаждой мести за пренебрежение к нему сверстников...
Теперь, спустя много лет, бывшие одноклассники смеются: "Из нашего класса вышло две знаменитости - Григорян да Головкин"...
11. Джон Хомяков (1977 - 1983, 1988 - 1989)
Закончилась десятилетка, а вместе с ней все прелести школьной халявы. И, как следствие, возобновляются домашние репетиции - дома у Григоряна. На опустевшем с уходом Свободина месте гитариста удобно устраивается Евгений (Джон) Хомяков.
Джон учился в английской спецшколе и играл в группе под названием "Curly Eugene Rock Band". Он не имел склонности к лидерству. Организованная им "Банда кудрявого Джона" оказалась, скорее, недоразумением, чем закономерностью, и скончалась вместе с уходом гитариста в "Атмосферное давление".
Кстати, впервые Джон услышал об "Атмосферке" еще в девятом классе от какого-то дачного приятеля. Но тогда он пропустил информацию мимо ушей.
А после школы и вовсе забыл об этом и поступил в МИСИ. А один из его бывших школьных коллег (басист Андрей Черноиванов) - в МИСП, где неосмотрительно сел за одну парту с Сашей Севастьяновым. Из чего следует вывод пошлый, но неизбежный: от судьбы не уйдешь. С черноивановской легкой руки в октябре 1977 г. Джон Хомяков отправился в новую группу на прослушивание.
"Я приехал на "Речной вокзал", где у метро меня ждал Севастьянов. Он сказал: "Пойдем к Армену Григоряну". А я, поскольку не знал, о ком идет речь, сразу представил себе большого пузатого армянина и мне стало как-то не по себе. Но, когда я с ним познакомился, мнение сразу изменилось в лучшую сторону."
Решающую роль сыграло огромное зеркало - оно висит при входе в квартиру Армена до сих пор. Первое, что Женя увидел, переступив порог, - отраженная в нем вся их троица. Увиденное понравилось.
Еще бы, кудрявый, как молодой Володя Ульянов, сероглазый херувим отлично дополнил и без того живописную компанию. Такая, казалось бы, мелочь изменила скептический настрой.
Прослушивание состоялось, но было недолгим: песенка "Have a small rock"(должна быть на новом ретро-альбоме) так пришлась по душе нашим героям, что автора незамедлительно приняли в группу. И, как положено, новенькому тут же показали свои опусы Григорян с Севастьяновым. Чем повергли того в недоумение и до крайности напугали: Армен любил тогда неожиданные саббатовские ходы, его вещи были довольно сложными, длились 8-10 минут и состояли из большого количества переходов.
Войдя в состав "Атмосферного давления", Хомяков перестал сам сочинять песни. Его новые коллеги оказались людьми требовательными и, кроме того, весьма плодовитыми.
Так что собственные опусы пришлось отложить в долгий ящик, поскольку времени на них уже не было: у Григоряна довольно часто появлялся материал, который необходимо было разучивать. Правда, пару своих стареньких песенок Джон все-таки оставил. К одной из них - "Night"(должна быть на новом альбоме в англ. и рус. варианте) - Армен позже сочинил русский текст(см. сноску в "Night")
Джон обладал неоценимым достоинством - он закончил английскую спецшколу, язык учил не по Болану, а по Бонку, и смог отредактировать оригинальные григоряновские опусы. (Это версия Григоряна. Сам же Хомяков клянется, что опусы представляли собой полную отсебятину и редактированию решительно не поддавались.)
За время своего "крематорства" он участвовал в записи альбомов "Иллюзорный мир ", "Кома", "Живые и мертвые".
12. Магнитоальбом "Корабль дураков" или "Реквием для всадника без головы" (1977)
Отсутствие собственной аппаратуры сильно мешало жить. Однако герои наши не падали духом. Они все так же собирались по домам и репетировали. Григорян с Хомяковым играли на акустических гитарах, а Севастьянов стучал ладонями по коленкам. Мало того, он делал перебивки, изображая, как бьет по тарелкам звуками "Дж!.. Дж!.. Дж!.." Интересно, что таким образом действительно разучили внушительную программу.
Слава, старший брат Хомякова, в то время работал на ТЭЦ Киевского района (что на Бережковской набережной), где, наконец, для начинающих гениев нашелся зал. Точнее, не зал, а радиофицированный красный уголок, отданный на месяц в безраздельное пользование нашим героям.
Тут-то Саша и развернулся, дополнив свои барабаны найденными на месте бонгами. Он перетянул на них кожу и лупил, как полагается, палочками.
У Армена к тому времени был привезенный отцом из Праги "Iris-bass", а Джон оказался счастливым обладателем инструмента, спертого по случаю из школы, - чешской гитары "Елана". Так, с аппаратурой и хорошим освещением, они репетировали и учились двигаться по сцене. И здесь, наконец, оттянулись в полный рост, почувствовав себя рок-командой, и записали на радостях не менее сорока песен. Не хватало только настоящих зрителей!
И, в конце концов, был записан настоящий магнитоальбом. Первая из 14-ти композиций (продолжительностью двенадцать минут) носила гордое имя "Корабль дураков". Так же честно назывался сам альбом, который по причине большой популярности и малого тиража (один экземпляр), увы, не дожил до наших дней и не может быть предъявлен в качестве доказательства. Он был заезжен так, что осыпалась пленка и быстро пошел ко дну вместе с детством создателей - такова судьба всех начинаний. Однако, несмотря ни на что, из названия альбома мы можем почерпнуть тот факт, что авторы уже в то время были весьма образованными людьми.
Сейчас Джон Хомяков опять готовит этот материал к выпуску. Опусы двадцатилетней давности выходят на CD под маркой "Крематория". На сей раз альбом будет называться "Реквием для всадника без головы".
13. Виктор Троегубов (1982 - 1987, 1991 - 1994)
1 сентября 1977 г. началась учеба Армена в МАИ и спустя несколько лет группа обрела новый персонаж - его однокурсника Виктора Троегубова. В отличие от Григоряна, который к тому времени ходил преимущественно в черном, носил затемненные очки, шляпу, и посему смахивал на дьявола из комиксов, Троегубов напоминал слегка выжившего из ума Христа. Этому способствовали длинные прямые волосы, светлая борода, строго выдержанная в стилевых рамках раннего христианства и взгляд непризнанного гения.
Приятелей объединило полное равнодушие к избранной специальности и страсть к музыке. Идея совместного проекта возникла тогда, когда в газете ребята обнаружили объявление о продаже аппаратуры.
Важную роль сыграло и то, что "нахальный" троегубовский голос удивительно подошел к протяжно-оттяжному вокалу Григоряна. Кроме того, Виктор собирался использовать свой поэтический дар, став соавтором будущих нетленных произведений.
Однако сотрудничество на этой почве не прижилось, зато получилось другое: при покупке аппаратуры он стал финансовым партнером. А завладев пакетом акций, включил в программу несколько своих песен. Импульс для их создания Троегубов получал так же, как и Григорян, из реальной жизни. К примеру, первое любовное переживание навеяло ему известный шлягер "Посвящение бывшей подруге".
Большим достоинством этого пока еще нового персонажа было его умение чувствовать лажу в чужих текстах. Поэтому многие вещи появлялись благодаря творческому союзу - один пишет, другой ругает.
Пока не было аппаратуры, шедевры создавались под обычную акустическую гитару.
С утра пораньше друзья отправлялись якобы в институт. Делали изрядный круг, закупали пива и, не спеша, возвращались домой: родители к тому времени уже уходили на работу. Григорян брал инструмент и исполнял какую-нибудь песню. Троегубов ему старательно подыгрывал, записывая все это на раздолбанный "Маяк-203", если дело происходило у него дома. Принцип был такой: музыку надо записывать сразу - репетировать западло. Панк-рок - это панк-рок!
"Почему мы тогда считали себя панками? Не знаю..." (А.Григорян)
Полдня, сидя дома, они слушали свои любимые песни, пили пиво и бренчали на гитарах. Вечером, когда с работы подтягивались ничего не подозревающие предки, друзей несло к пункту приема посуды.
Там они сдавали опустевшие за день пивные бутылки, брали вино и ехали развлекаться дальше.
"Во всей жизни существовал классный стеб. Мы, естественно, выпивали каждый день. Но это происходило не банально: выпили, упали. Алкоголь подвигал нас на смешные эксперименты, на какие-то чудеса. Жизнь текла весело и радостно. И вдруг видим, что у нас все весело и привлекательно, а люди, которые с нами веселятся, умирают или сходят с ума..." (В.Троегубов)
Постепенно песни начали проверяться на друзьях. Троегубов вспоминает, как, напившись на дне рождения у Джона, они били по столу шампурами из-под шашлыка, а Григорян в это время играл на гитаре и пел. Таким образом происходило первое публичное исполнение широко известных сегодня вещей.
Виктор Троегубов принял участие в записи альбомов "Винные мемуары", "Крематорий-2", "Иллюзорный мир", "Двойной альбом", "Танго на облаке". Кроме того, с 1991 по 1993 гг. он исполнял обязанности директора "Крематория". Позже организовал собственную группу "Дым".
14. Тани
Когда семнадцатилетний студент первого курса МАИ Григорян познакомился с Таней Гарматиной, ей было двадцать семь лет - с точки зрения нашего героя, до конца жизни оставалось совсем недолго. Но старушка, как ни странно, пришлась к месту - она хорошо разбиралась в рок-музыке, знала даты рождения и смерти многих известных и даже малоизвестных музыкантов и, несмотря на преклонный возраст, имела массу других достоинств.
Таня принадлежала к отряду дюймовочек: миниатюрная женщина с продолговатым лицом, черными прямыми волосами и, что самое главное, невероятным запасом нежности.
Их музыкальные вкусы во многом пересекались. Однако, больше всех Таня любила не ROLLING STONES, Дженис Джоплин, T.REX и DOORS, а, как ни странно, Бари Вайта.
Одновременно с духовным общением происходили и контакты другого рода, так что теперь она во всех отношениях олицетворяет собой вступление в мир взрослых.
Однако романтические встречи вдвоем при свечах к тому времени были уже не в моде, поэтому свидания происходили большей частью на флэтах в обществе друзей, музыки и портвейна. Но от многочисленных совместных пьянок люди, как правило, со временем устают. Накапливается раздражение, и в один прекрасный день идиллия взрывается скандалом. Так и произошло. Интрига стихийно разрасталась и, в конце концов, Таня перестала появляться в компании.
Некоторое время она еще позванивала, но вскоре пропала совсем. А через пару месяцев одна из ее подруг сообщила, что, наглотавшись "колес", Таня выпала из окна и разбилась. Она снимала квартиру довольно далеко, в Домодедово, - естественно, никто так и не удосужился проверить информацию: умерла так умерла.
Поэтому до сих пор наверняка неизвестно, правду ли сказала та подруга. Никто никогда больше не видел ни Таню, ни ее могилу...
Номер второй по фамилии Гусева по жизни была девушкой иногородней, поэтому обитала в Женском Общежитии фабрики им. Петра Алексеева (сокращенно "ЖОПА"). Высокая, русоволосая, с боевым характером, эта Таня была точной противоположностью своей романтической тезке. Она любила выпить в хорошей компании, душевно, по-женски, материлась, и вообще была, что называется, оторва.
Гусева отличалась еще и тем, что, работая на почте, обслуживала дом, в котором проживал не менее веселый персонаж, - Хабибулин. Правда, газеты и журналы она приносила его маме, потому что сам Андрей в то время почти не читал - его интересовали только женщины. Но, все равно, Таню хорошо знали в доме, а посетителям знаменитой квартиры было известно и то, что она - великий экспериментатор и часто ставит опыты на себе.
Поэтому, когда в один прекрасный день нашим героям пришло в голову провести неожиданный эксперимент, на роль белой мышки выбрали именно ее.
Таню пригласили в дом и подсыпали ей в портвейн конского возбудителя - он зачем-то хранился в аптечке у Хабибулина и вызывал нездоровое любопытство всей честной компании. Остается только догадываться, уж не Фишер ли "подогнал" друзьям это уникальное средство. Если помните, после школы он поступил в Тимирязевскую академию и работал на ипподроме.
Но, так или иначе, а девушка с удовольствием выпила предложенный напиток, после чего удалилась в ванную. Наши герои к тому времени уже малость струхнули. И, пока не была внесена ясность, что же делать с возбудившейся девицей, заперли ее снаружи. Но не тут-то было - Таня выломала дверь и набросилась на окружающих мужчин как настоящая степная кобылица...
Впоследствии, когда происходил "разбор полетов", она сделала признание, которое участники с улыбкой вспоминают до сих пор: "Идиоты, - сказала она им, - зачем вы мне всю эту гадость подмешивали? Я бы и так вам дала!"
В другой раз Тане Гусевой в портвейн добавили "Паркопан" (лекарство для шизофреников, которое выдавали в силу необходимости будущему Альтисту Данилову) и у нее напрочь "съехала крыша". Так, со "съехавшей крышей", она и стала собираться домой. И, наверное, ушла бы сразу, но потеряла туфли, которые были в этот момент у нее на ногах. Потом каким-то образом нашла их, потом потеряла снова... И так несколько раз.
В конце концов, она все-таки отправилась в "жопу", а наутро раздался телефонный звонок. Оказалось, что Таню подвез поливальный ЗИЛ, а выйти она попыталась из "Чайки". И все это благодаря "колесам".
Но "Чайка" от ЗИЛа несколько отличается габаритами, поэтому, выходя, Таня сломала ногу. Больше она у Хабибулина не появлялась: тоже, в определенном смысле, умерла для общества.
В общем, много их было, прототипов знаменитой Тани, от трагических до комических, и даже одна по фамилии Либерзон...
15. Концерт в Дубках (1982)
Желание делать что-то свое было настолько сильным, а возможные перспективы столь заманчивы, что решили играть, используя все возможности. Тем более что таким незатейливым способом можно было заработать себе на инструменты. Начались выступления на банкетах, свадьбах, выпускных вечерах и других народных праздниках. "Семь сорок", "Малиновки заслыша голосок", "Любовь сбывается и не сбывается" - вот далеко не полный список исполняемых тогда шедевров. Не говоря уже о репертуаре "Машины времени", "Оловянных солдатиков" и англоязычных образцах.
Среди калейдоскопа похожих событий особенно ярко отпечаталось в памяти участников воспоминание о свадьбе в деревне Дубки. Виновником столь незабываемого праздника стал Саша Севастьянов, - его друг был женат на местной девушке и организовал выезд.
Столичные музыканты прибыли в Дубки на автобусе. Аппарат был выставлен на сцену, подключен, опробован и... местные бабульки постарели еще лет на десять, но продолжали с достоинством накрывать на столы. Исполненная на пробу композиция оказалась весьма тяжелой. Да и аппарат обладал одним, но неоспоримым достоинством - громкостью. Все остальное в нем было сплошным недостатком. Тем не менее, старушки спокойно делали свое дело, и музыкантам Дубки определенно начинали нравиться...
К вечеру Джон Хомяков почти нашел там свое счастье. Он гулял с девушкой по деревне, купался в реке и поздно ночью проводил избранницу до избы. А уходя, услышал визг, глухие удары и протяжный вопль матери своей новой подружки: "Ты где шлялась, срань?!" Воспитание не позволило Джону вмешаться в семейный конфликт и продолжить этот гастрольный роман. Наутро, оставив местное сокровище родителям, он уже был в Москве, где благополучно сдал экзамен по экономике.
В общем, отгуляли с огоньком. Сельчане, воодушевленные музыкой и алкоголем, в эпилоге затеяли массовую драку. Именно этим Дубки и запомнились нашим героям, которые, к счастью, не пострадали. Досталось даже жениху и председателю колхоза, - музыкантов же в те времена, по традиции, не били.
16. Фестиваль искусств МАИ "Студенческая весна" (1982)
В альма-матер будущие звезды почти не появлялись и выступили там всего лишь один раз. Друзья почти ничем не рисковали - в то время вылететь из института было непросто и чаще всего прогульщиков отправляли на картошку. Но их за пьянство выгоняли даже оттуда...
Цель участия наших друзей в фестивале "Студенческая весна" была не только в халявном получении стипендии, хоть это и сыграло не последнюю роль. Они не хотели упускать реальную возможность показать широкой публике свои первые акустические опыты. Тем более что фестивальный концерт проходил в довольно солидном зале - ДК МАИ.
После предварительного прогона им разрешили исполнить всего две песни, - оставшаяся часть выступления группы, которой неожиданно для участников присвоили имя "Необычайный струнный оркестр" состояла из инструментальной музыки. Армен в этот день щеголял в кепке, а Витя - в тогдашней шляпе Армена. Но гвоздем программы стал третий участник ансамбля по кличке Альтист Данилов (Дима Плетнев) в маленькой шапочке.
Дима хоть и был талантливым альтистом, но довольно экзотическим типом и к тому же натуральным шизофреником. Во время выступления с ним случился припадок прямо на сцене ДК: он растянулся на ней во весь свой двухметровый рост, пустил слюни и стал вращать глазами, до смерти напугав комиссию.
Кроме этой звезды, в составе "оркестра" выступил одногруппник ребят Андрей Пустовой, обладавший великим даром выщелкивать любую мелодию сразу всеми пальцами рук.
Специально для этого оригинального ритмического шоу был оставлен музыкальный проигрыш, Андрей вышел на сцену и тотчас затмил всех предыдущих и последующих исполнителей. После всего увиденного и услышанного равнодушных в зале уже не оставалось - половина зрителей кричала "Долой!", а оставшаяся "Браво, бис!"
